И еще...

Недавно откопала в своих подвалах и шкафах кассету Геннадия Жукова. Студийную, что редкость, по-моему.
Удивительное сочетание пробирающих, пронизывающих стихов и очень оригинальной гитары.

Народ, если кто-нибудь что-то о нем знает, слышал - то черкните. а то моя информация изрядно устарела (она примерно пятилетней давности).

Стихи выглядят так:

Малиновое варенье

Сквозь дверь проступало дрожание света,
Шуршание платьев, волнение складок,
А воздух за дверью был розов и сладок,
Как в детстве, в малиновых недрах буфета.
Как в детстве, влекла меня странная сила:
В тягучие стоны, в дремучие стоны;
Я долго стоял, опершись о перила,
И чуял всем телом, что делалось в доме.
А там о стаканы звенели бокалы,
И чайные ложки о чайные чашки,
И запах тянулся, как сок из баклажки,
И был он малиновым, розовым, алым…
Войду – поскучаем один вечерок
Над блюдцем с вареньем, как некогда в детстве,
С опасною девой в ближайшем соседстве,
Где нужно не влипнуть, как муха в сироп.
Войду – но всего-то легонько толкнуть
Открытые двери – открытые дверцы –
Открытое, ясное женское сердце,
Внушавшее в юности тёмную жуть.
А главное, вдруг за степенной гульбою
Случайно не вымолвить вместо итога
О том, что до горечи сладкого много
И до беспокойства спокойно с тобой,
А главное – в речи пространной и длинной
Слегка намекнуть на семейный скандал,
Когда я в буфет набегал за малиной,
Но в праздник над полной тарелкой скучал.
Что главное? – Это внушавшее жуть,
Запретное сердце, подобное чуду.
А главное то, что я больше не буду
Все пробовать тайно, случайно, чуть-чуть.

И еще...

Недавно откопала в своих подвалах и шкафах кассету Геннадия Жукова. Студийную, что редкость, по-моему.
Удивительное сочетание пробирающих, пронизывающих стихов и очень оригинальной гитары.

Народ, если кто-нибудь что-то о нем знает, слышал - то черкните. а то моя информация изрядно устарела (она примерно пятилетней давности).

Стихи выглядят так:

Малиновое варенье

Сквозь дверь проступало дрожание света,
Шуршание платьев, волнение складок,
А воздух за дверью был розов и сладок,
Как в детстве, в малиновых недрах буфета.
Как в детстве, влекла меня странная сила:
В тягучие стоны, в дремучие стоны;
Я долго стоял, опершись о перила,
И чуял всем телом, что делалось в доме.
А там о стаканы звенели бокалы,
И чайные ложки о чайные чашки,
И запах тянулся, как сок из баклажки,
И был он малиновым, розовым, алым…
Войду – поскучаем один вечерок
Над блюдцем с вареньем, как некогда в детстве,
С опасною девой в ближайшем соседстве,
Где нужно не влипнуть, как муха в сироп.
Войду – но всего-то легонько толкнуть
Открытые двери – открытые дверцы –
Открытое, ясное женское сердце,
Внушавшее в юности тёмную жуть.
А главное, вдруг за степенной гульбою
Случайно не вымолвить вместо итога
О том, что до горечи сладкого много
И до беспокойства спокойно с тобой,
А главное – в речи пространной и длинной
Слегка намекнуть на семейный скандал,
Когда я в буфет набегал за малиной,
Но в праздник над полной тарелкой скучал.
Что главное? – Это внушавшее жуть,
Запретное сердце, подобное чуду.
А главное то, что я больше не буду
Все пробовать тайно, случайно, чуть-чуть.

Дополнение к предыдущему

Геннадий Жуков

Не путайте Эрота и Эрато –
Лукавого, затейливого брата
И глупую, но честную сестру.
Не путайте Эрота и Эрато.
Не путайте великую игру
Мечты своей с ничтожностью желанья
Ей обладать – не сводничай, Эрот!
Пусть мимо эта женщина пройдет
В лучах светила, в охре светотени,
Пусть лишь мелькнут колени, как форели,
Пусть лишь качнутся тяжкие бутоны
Исполненной желания груди…
Несносная Эрато, уходи!
Во след тебе потянутся свирели,
Затеплятся туманные фаготы,
Туманные гитары задрожат…
И пусть дурак, мальчишка, хвастопад,
Нам сводный твой подмигивает брат,
Ты знай дорогу, что тебе дана
Вдоль длинного и низкого окна,
Вдоль улицы. Вот ты еще видна,
Вот я могу, на цыпочки привстав, -
Ах, боже мой! – увидеть на мгновенье
Шафранных складок легкое волненье.
Вот спутник твой, вцепившийся в рукав
Вновь оглянулся – и глядит, глядит,
Глядит назад в недоуменьи.

Дополнение к предыдущему

Геннадий Жуков

Не путайте Эрота и Эрато –
Лукавого, затейливого брата
И глупую, но честную сестру.
Не путайте Эрота и Эрато.
Не путайте великую игру
Мечты своей с ничтожностью желанья
Ей обладать – не сводничай, Эрот!
Пусть мимо эта женщина пройдет
В лучах светила, в охре светотени,
Пусть лишь мелькнут колени, как форели,
Пусть лишь качнутся тяжкие бутоны
Исполненной желания груди…
Несносная Эрато, уходи!
Во след тебе потянутся свирели,
Затеплятся туманные фаготы,
Туманные гитары задрожат…
И пусть дурак, мальчишка, хвастопад,
Нам сводный твой подмигивает брат,
Ты знай дорогу, что тебе дана
Вдоль длинного и низкого окна,
Вдоль улицы. Вот ты еще видна,
Вот я могу, на цыпочки привстав, -
Ах, боже мой! – увидеть на мгновенье
Шафранных складок легкое волненье.
Вот спутник твой, вцепившийся в рукав
Вновь оглянулся – и глядит, глядит,
Глядит назад в недоуменьи.